Загрузка...

От автора

Парламентские выборы в Иордании: как конфликт в Газе и безработица обеспечили триумф исламистов

Парламентские выборы в Иордании: как конфликт в Газе и безработица обеспечили триумф исламистов

​10 сентября в Иордании прошли выборы Палаты депутатов – нижней палаты Национального собрания Хашимитского королевства.

Для участия в выборах было зарегистрировано 5 115 219 избирателей, при этом права голоса лишены все действующие сотрудники силовых ведомств и военнослужащие.

Контекст проведения выборов был обусловлен 4 факторами:

1. эндемический экономический кризис, охвативший страну вместе с началом Арабкой весны больше десятилетия назад, и высокая безработица (21,4% в целом 40,8% среди молодежи);

2. 12-летняя гражданская война в соседней Сирии, выдавившая порядка 700 тыс. беженцев в Иорданию;

3. война в секторе Газа, мобилизовавшая протестный электорат (как иорданцев, так и свыше 2 млн местных палестинцев);

4. реформа избирательного законодательства, значительно усилившая роль партий и избирательных объединений.

Избирательная система

Поправки в Конституцию и новый закон о выборах значительно изменили избирательную систему Иордании:

– минимальный возраст кандидатов снижен с 30 до 25 лет;

– количество мест увеличено со 130 до 138;

– женская квота увеличилась с 15 до 18 мест;

– количество региональных округов сократилось с 23 до 18;

– к региональным округам был добавлен общенациональный округ.

97 депутатов избираются в 18 региональных округах на пропорциональной основе по открытым спискам:

– на округ приходится от 3 до 10 мандатов;

– в каждом округе закреплено место для депутата-женщины (всего 18);

– в отдельных округах закреплены места для этно-религиозных меньшинств (7 депутатов от христиан и 2 депутата от чеченцев и черкесов);

– избиратель может проголосовать как за партию, так и за предпочитаемого кандидата;

– 7% электоральный барьер.

41 депутат избирается в национальном округе на пропорциональной основе по закрытым спискам:

– участвуют только партии;

– в списках должно быть не менее 2 женщин среди первых 6 кандидатов и хотя бы 1 кандидат младше 35 лет среди первых 5 кандидатов;

– 2 места зарезервированы для христиан и 1 место – для чеченцев и черкесов;

– 2,5% электоральный барьер.

Голосование осуществляется с помощью 2 бюллетеней для регионального и национального округов. Срок полномочий депутатов составляет 4 года.

Итоги выборов

В выборах принимали участие 38 партий и 1 623 кандидата: 937 в региональных округах (172 списка) и 686 в национальном округе (25 списков).

Хотя формально реформа избирательной системы была призвана снизить племенной фактор, на практике все партии включали в свои списки узнаваемых представителей племен, так как общество зиждется на системе племенных лояльностей.

Голосование проходило с 7:00 до 19:00 на 5 843 избирательных участках. Явка составила 32,25%.

11 сентября Независимая избирательная комиссия опубликовала предварительные результаты:

Фронт исламского действия – 31 место;

Национальный пакт – 21 место;

Партия “Воля” – 19 мест;

Партия прогресса – 8 мест;

Национальная исламская партия – 7 мест;

Движение национального единства – 5 мест;

Партия “Благословенная земля” – 2 места;

Иорданская партия рабочих – 2 места;

Партия роста – 1 место;

Гражданская демократическая партия – 1 место;

Партия труда – 1 место;

Партия молодежи – 1 место;

Независимые – 39 мест.

Прогнозы

Победителем на выборах стал Фронт исламского действия – политическое крыло запрещенных в Иордании (и России) Братьев-мусульман. Исламисты оседлали тему Газы и безработицы и, опираясь на иорданских палестинцев и протестный религиозный электорат, стали самой крупной партией в Палате депутатов.

Весьма хорошо себя показали Партия “Воля” и Национальный пакт – молодые провластные партии, созданные в 2023 г. и 2022 г. соответственно. Скорее всего, они сформируют коалицию, на которую власть будет опираться в парламенте.

Так или иначе, исламисты получат доступ к обширному партийному финансированию, что может говорить о готовности монарха к сотрудничеству с оппозицией. Однако это также явный маркер нехватки у властей ресурсов для сохранения статус-кво, что потенциально сулит новый виток нестабильности в регионе.